1. Возьмите кусок материи примерно трех метров длиной и пяти сантиметров шириной.
2. Возьмите пару детских туфель.
3. Подогните пальцы ног, кроме большого, внутрь стопы. Оберните материей сначала пальцы, а затем пятку. Сведите пятку и пальцы как можно ближе друг к другу. Плотно оберните оставшуюся материю вокруг стопы.
4. Засуньте ногу в детские туфли,
5. Попробуйте прогуляться.
6. Представьте, что вам пять лет...
7. ...И что вам придется ходить таким образом всю жизнь.

И это всё- ради "прекрасного" вида ножки..Причем вид этих ножек делился на ранги.

Один эссеист, по-видимому большой ценитель данного обычая, описал 58 разновидностей ног «женщины-лотоса», каждую оценив по 9-балльной шкале. К примеру:
Типы: лепесток лотоса, молодая луна, стройная дуга, бамбуковый побег, китайский каштан.
Особые характеристики: пухлость, мягкость, изящество.
Классификации:
Божественная (А-1): в высшей степени пухлая, мягкая и изящная.
Дивная (А-2): слабая и утонченная.
Бессмертная (А-3): прямая, самостоятельная.
Драгоценная (В-1): подобная паве, слишком широкая, непропорциональная.
Чистая (В-2): гусеподобная, слишком длинная и тонкая.
Соблазнительная (В-3): плотская, короткая, широкая, круглая (недостатком этой ноги было то, что ее обладательница могла противостоять ветру).
Чрезмерная (С-1): узкая, но недостаточно острая.
Обычная (С-2): пухлая, распространенного типа.
Неправильная (С-3): обезьяноподобная большая пятка, дающая возможность карабкаться.

Все эти различия лишний раз доказывают, что «бинтование ног» являлось опасной операцией. Неправильное наложение или изменение давления повязок имело неприятные последствия: никто из девушек не мог пережить обвинения в «большеногом демоне» и стыда остаться незамужней.
Даже обладательница «Золотого Лотоса» (А-1) не могла почивать на лаврах: ей приходилось постоянно и скрупулезно следовать этикету, налагавшему целый ряд табу и ограничений:
1) не ходить с поднятыми кончиками пальцев;
2) не ходить с хотя бы временно ослабленными пятками;
3) не шевелить юбкой при сидении;
4) не двигать ногами при отдыхе.

Успех или неуспех «бинтования ног» зависел от умелого наложения повязки около 5 см в ширину и 3 метров в длину, которая оборачивалась вокруг ноги следующим образом. Один конец закрепляли на внутренней стороне стопы и далее тянули к пальцам ног таким образом, чтобы подогнуть их внутрь подошвы. Большой палец оставался свободным. Повязку сильно стягивали вокруг пятки, чтобы она и пальцы оказались как можно ближе друг к другу. Затем этот процесс повторялся, пока повязка не была полностью наложена. Ступня ребенка подвергалась принудительному и постоянному давлению, поскольку целью являлось не только ограничение развития ступ ни, но и сгибание пальцев под ступню, а также максимально тесное сведение пятки и подошвы.

Как свидетельствовал один христианский миссионер, «иногда плоть загнивала под повязкой, а иногда часть ступни отваливалась, палец или даже несколько пальцев атрофировались.
В 1934 г., пожилая китаянка вспоминала свои детские переживания:
«Я родилась в консервативной семье в Пинг Си, и мне при шлось столкнуться с болью при «бинтовании ног» в семилетнем возрасте. Я тогда была подвижным и жизнерадостным ребенком, любила прыгать, но после этого все улетучилось. Старшая сестра терпела весь этот процесс с 6 до 8 лет (это значит, потребовалось два года, чтобы размер се ступни стал меньше 8 см). Был первый лунный месяц моего седьмого года жизни, когда мне прокололи уши и вдели золотые сережки. Мне говорили, что девочке приходится страдать дважды: при прокалывании ушей и второй раз при «бинтовании ног». Последнее началось на второй лунный месяц; мать консультировалась по справочникам о наиболее подходящем дне. Я убежала и спряталась в доме у соседей, но мать нашла меня, выбранила и притащила домой. Она захлопнула за нами дверь спальни, вскипятила воду и достала из ящичка повязки, обувь, нож и нитку с иголкой. Я умоляла отложить это хотя бы на день, но мать сказала как отрезала: «Сегодня благоприятный день. Если бинтовать сегодня, то тебе не будет больно, а если завтра, то будет ужасно болеть». Она вымыла мне ноги и наложила квасцы, а затем обрезала ногти. Потом согнула пальцы и обвязала их материей трех метров в длину и пяти сантиметров в ширину — сначала правую ногу, затем левую. После того как все закончилось, она приказала мне пройтись, но, когда я попыталась это сделать, боль показалась невыносимой.

В ту ночь мать запретила мне снимать обувь. Мне казалось, что мои ноги горят, и спать я, естественно, не могла. Я заплакала, и мать стала меня бить. В следующие дни я пыталась спрятаться, но меня снова заставляли ходить.
За сопротивление мать била меня по рукам и ногам. Избиения и ругательства следовали за тайным снятием повязок. Через три или четыре дня ноги омыли и добавили квасцы. Через несколько месяцев все мои пальцы, кроме большого, были подогнуты, и, когда я ела мясо или рыбу, ноги разбухали и гноились. Мать ругала меня за то, что я делала упор на пятку при ходьбе, утверждая, что моя нога никогда не приобретет прекрасные очертания. Она никогда не позволяла менять повязки и вытирать кровь и гной, полагая, что, когда из моей ступни исчезнет все мясо, она станет изящной. Если я по ошибке сдирала ранку, то кровь текла ручьем. Мои большие пальцы ног, когда-то сильные, гибкие и пухлые, теперь были обернуты небольшими кусочками материи и вытянуты для придания им формы молодой луны.

Каждые две недели я меняла обувь, и новая пара должна была быть на 3—4 миллиметра меньше предыдущей. Ботинки были неподатливы, и влезть в них стоило больших усилий.
Когда мне хотелось спокойно посидеть у печки, мать заставляла меня ходить. После того как я сменила более 10 пар обуви, моя ступня уменьшилась до 10 см. Я уже месяц носила повязки, когда тот же обряд был совершен с моей младшей сестрой— когда никого не было рядом, мы могли вместе поплакать. Летом ноги ужасно пахли из-за крови и гноя, зимой мерзли из-за недостаточного кровообращения, а когда я садилась около печки, то болели от теплого воздуха. Четыре пальца на каждой ноге свернулись, как мертвые гусеницы; вряд ли какой-нибудь чужестранец мог представить, что они принадлежат человеку. Чтобы достичь восьмисантиметрового размера ноги, мне потребовалось два года. Ногти на ногах вросли в кожу. Сильно согнутую подошву невозможно было почесать. Если же она болела, то было трудно дотянуться до нужного места хотя бы для того, чтобы просто его погладить. Мои голени ослабели, ступни стали скрюченными, уродливыми и неприятно пахли — как я завидовала девушкам, имевшим естественную форму ног».

Читаешь это, и ужасаешься: тысячу лет так издеваться над телом... А если посмотреть на это с другой стороны: разве мы сейчас не удаляем себе волосы? Разве откажемся от высоченных каблуков? Это тоже вариант уродования естественной красоты. Есть повод задуматься..

В начале своей истории корсет выглядел как шнуровка, которая предназначалась для поддерживания бюста, такой корсет можно увидеть уже в античных народов. В то время это были кожаные пояса, носились они под туникой на груди или под грудью. Греки и Римляне очень высоко ценили стройную фигуру и тонкую талию, а полноту считали признаком непристойности и «лекарством от любви». У римлян корсеты изготовлялись из ткани.

В период Готики покрой корсета усложнился. Благодаря железным и деревянным брускам , которые размещали между грудными железами, корсет исправлял естественные недостатки фигуры. Он шнуровался сзади, сбоку и спереди. Женщинам этот элемент одежды помогали выглядеть соблазнительно и привлекательно. Но не каждая женщина могла позволить себе носить корсет, так как его цена была очень велика. Мужчины тоже носили корсеты, они использовали их как средство защиты от мечей врагов. Мужской корсет имитировал панцирь, был изготовлен из металла, иногда из кожи, и закрывал все туловище. Со второй половины XV века, женские корсеты начали изготавливать из кожи с металлическими брусьями. В корсете делали отверстия для доступа воздуха к телу, при стягивании корсета, края этих отверстий врезались в кожу и доставляли женщинам ужасные мучения.

В середине XVI века церковь провозглашает женщин исчадием ада, испанский двор возводит в культ плоскую фигуру. Представительницам слабого пола пришлось надеть испанские корсеты из сложной металлической конструкции со стальными болтами, весил такой наряд внушительно и был похожим на настоящие латы. В XVI веке в Испании, с помощью корсета, женская грудь делалась совершенно плоской, одежда деформировала тело. Девочкам на ночь на грудную клетку ставили свинцовые плиты, для того чтобы грудь не развивалась. С середины XVII века снова возвращается обычай приподнимать грудь, делая ее пышной. Теперь корсет изготавливают из шелка, атласа и кружева, украшают вышивкой и перьями.

Знаменитая французская королева мод Екатерина Медичи ввела стандарт обхвата талии, который составлял 33 сантиметра. Женщины, которые старались соответствовать моде, жертвовали здоровьем, так как при ношении корсета происходила сильная нагрузка на внутренние органы, корсет сдавливал печень, желудок, почки и нарушал кровообращение.У «жертв» моды начинались проблемы с пищеварением и воспроизводительной функцией. Врачи говорили, что четверо из пяти женщин умирают из-за ношения корсета.

Корсеты одевали не только на Западе, но и на Востоке. Индийские танцовщицы баядеры носили корсеты, которые отвечали потребностям здоровья и одновременно совершенствовали женскую фигуру. Их корсеты были изготовлены из коры мадагаскарского дерева и имели телесный цвет (поэтому иногда казалось, что грудь обнажена). Эластичность корсета не затрудняла дыхания. Баядеры никогда не снимали корсет, даже спали в нем.

В эпоху барокко, корсет с кринолином был основой женского наряда, он стал изготавливаться из ткани и гибкого китового уса. Английский корсет шнуровался сзади, а французский – спереди. В период барокко главное назначение корсета – создание узкой талии. После Французской буржуазной революции (1789) корсет некоторое время не одевали. На моду повлияло увлечение античностью и идеалом становятся греко-римские наряды с преобладающей простотой. В 1810 года корсет снова возвращается в моду, и шьют его уже не простые швеи, а корсетники, с 1820 года начинается промышленное производство этого вида одежды.

В 70-80 годах XIX века борьба за изменение женской одежды принимает широкие масштабы. В Англии возникает общество «Эстетическое движение», которое выступает против деформации женского тела. В 20 годах XX века был создан прямой корсет, который не так сильно деформировал фигуру, как его предшественники. В 1903 году, француженка, женщина-врач Парижской медицинской академии, Гош Саро разделила корсет на две части: верхняя – бюстгальтер и нижняя – пояс. В 1905 году знаменитый парижский модельер Пуаре предложил женское платье без корсета.

Корсеты часто были подвержены критике. Ученые гигиенисты называют корсет орудием пытки. Наполеон отмечал, что корсет, это одежда для кокеток с плохим вкусом, он предупреждал, что этот вид одежды вызывает увечье для потомков, и называл корсет убийцей человеческого рода. Французскому королю Карлу X совсем не нравились женщины в корсетах, он часто говорил, что раньше во Франции можно было встретить Венер, Диан, а теперь здесь только «осы».

Знаменитый французский естествовед Жорж Кюв’е прогуливаясь на природе с дамой в корсете, видел в ней настоящую жертву моды. Когда девушка посмотрела на душистый цветок, он сказал, что раньше она напоминала ему этот цветок, а завтра этот цветок будет напоминать ее. На следующий день молодые люди подошли к тому же цветку, он терял свой естественный цвет и форму. Девушка не могла понять, как цветок мог так быстро увянуть. Жорж Кюв’е объяснил ей, что этот цветок – это образ девушек и женщин в корсетах, которые вянут от сжимания своего тела. Естествовед показал своей спутнице нить, которой перевязал вчера на прогулке стебель прекрасному цветку. И предостерег девушку, что она так же увянет, как этот цветок, постепенно теряя обворожительность молодости

Что сказать..КРАСИВО- конечно. Но так мучаться- увольте Смотрю на фото- как то неестественно все это...Не так.